– Посмела. Спасибо, за тот спектакль, который вы для меня разыграли – было очень интересно и познавательно, но со своим менталистом встречайтесь сами, а я, пожалуй, пас.
Она отбросила в сторону ту натянутую учтивость, которую демонстрировала в последние дни и двинулась на меня.
– Ты думаешь, это шутки, девочка? Думаешь, тебя просто так тут развлекали?
– Уверена, что нет, – кивнула я, невольно отступая от разъяренной наставницы.
– Будь моя воля, я бы с тебя шкуру давно спустила за то, что ты посмела обмануть меня в академии и связалась с Саорой. Привязала бы к позорному столбу и порола до тех пор, пока кожа у тебя на спине не превратилась бы в лохмотья. А потом залила бы все это жабьей отравой и слушала, как ты вопишь от боли.
– Вам говорили, что вы очень приятная женщина? – спросила я, продолжая пятиться.
– Мне платят деньги не за приятности, – стальным тоном парировала она, – а чтобы держала под контролем всякое отребье.
Слишком уж яростно сверкали очи чессы Витони, чтобы не воспринимать ее угрозы всерьез. Она с превеликим удовольствием сделает все это – и к столбу привяжет, и выпорет и отравой зальет по самую макушку.
Как бы сильно ни пустило в меня когти холодное равнодушие, к таким испытаниям я была не готова, и уж совсем не хотелось радовать эту гадюку своими истошными криками.
Будто почувствовав мое отчаяние, в дело снова включился Дар.
…Если отойти в самый дальний угол склада, туда, где штабелями были сложены мешки с овсом и пнуть ту подпорку, что едва заметно искрилась, а самой отскочить в сторону, то можно выиграть немного времени.
– Наверняка вам было очень сложно, – с деланным сочувствием продолжила я, отступая к намеченному месту, – Где это видано, чтобы чистильщик, изображал из себя заботливую даму. Как только справлялись в Май-Брохе с ролью наставницы? Там же куда ни плюнь – попадешь в отребье, как вы выражаетесь. Представляю, как вы мучались. Вся такая важная, умная и в няньках…. Кстати, актриса так себе. Посредственная. Я бы даже сказала деревянная. Вы и в академии, не особо на наставницу походили. И сейчас, ваши попытки изобразить заботу и накормить меня каким-то пойлом для покладистости выглядели крайне убого.
Я злила ее намеренно, надеясь, что на эмоциях потеряет бдительность.
– Деревянная говоришь, – по-змеиному улыбнулась она, – а мне показалось, что у меня талант. Или ты думаешь, те двое смертников и магистр из Саоры, это единственные, кто принимал участие в спектакле?
– Конечно, нет. Участвовали все, у кого есть прекрасные голубые камешки. Кстати…красивые сережки.
В ее ушах мерцали гвоздики с круглыми камнями, похожими на осколки неба. Такими ненавязчивыми и нежными, что подошли бы юной прелестнице из глубинки, а не прожжённой наставнице Академии Май-Брох. Такие безобидные на первый взгляд и такие коварные по своей сути.
А еще мне показалось, что я где-то видела их, причем совсем недавно.
– Хм, ты не плохо осведомлена, – ухмыльнулась она, поправляя волосы, так чтобы серьги были лучше видны, – муженек твой поганый постарался?
– Нет. Сама разобралась. Пришлось вломиться в один из кабинетов и вскрыть тайник у окна…но оно того стоило. Теперь мне известно про ваши безделушки.
Серые глаза опасно блеснули:
– Безделушки? – ее губы растянулись в коварной улыбке, – Хочешь, посмотреть, на что эти безделушки способны.
– Нет. Но полагаю, вы все равно это продемонстри…
Я не договорила. Потому что всего за несколько секунд, суровый образ чессы Витони поплыл, смазался. И сквозь мутную пелену начали проступать знакомые черты. Блеклые волосы, которые некогда были огненно-рыжими, бледная кожа, синяки под глазами. Глаза, так похожие на мамины…
Сдавленно охнув, я зажала себе рот руками, чтобы не завопить во весь голос.
Передо мной стояла не бывшая наставница, не гроза академии Май-Брох, а моя сестра. Все такая же измученная и угасающая, какой я видела ее в нашу последнюю встречу. Только взгляд другой – жесткий и злой.
– Что скажешь? – поинтересовалась Витони, покрутившись вокруг своей оси, – похожа?
Чудовищно похожа. До малейших деталей.
У меня аж сердце с ритма сбилось:
– Где Дарина?
– Кто ее знает. Потерялась где-то в лесу во время суматохи. Может, волки уже сожрали, а может, в болоте утонула, – она равнодушно пожала плечами. – Кому какая разница? Хотя польза от нее все-таки была. Эти дураки, решив, что я – это она, сами привезли меня в столицу…прямиком к тебе.