Я смотрела на него и беспомощно хватал воздух ртом, не в силах сделать полноценного вдоха.
Потому что я видела! Не боковым зрением, не размыто, а четко и прямо перед собой, янтарные глаза с узкими зрачками.
– Что-то не так? – Красивые губы скривились в едва уловимой, хищной ухмылке.
– Я…
В этот момент на втором этаже загорелся свет и раздались встревоженные голоса:
– Кто кричал?
На лестнице появилась хозяйка дома в атласном халате поверх ночной сорочки, следом за ней взволнованная маменька.
– Ванесса! – она ринулась ко мне, а я не могла оторвать от Кириана.
Он снисходительно улыбался, как бы спрашивая: ну вот он я, и что ты будешь делать теперь?
Тем временем мама оказалась рядом и, обхватил ладонями мое лицо, встревоженно заглядывала в глаза:
– Что случилось, девочка?
– Я…пошла в библиотеку…а там…там…
– Что там? – раздалось позади. Медленно обернувшись, я увидела идущую к нам Дину. Зевая и потягиваясь, она сонно произнесла, – кажется, я немного задремала…
В этот момент перед глазами потемнело, и я без чувство повалилась на пол.
Глава 5
Пробуждение стало не простым.
Меня тошнило, где-то в висках со всей мочи долбили злые дятлы, а глаза драло так, словно в них сначала насыпали песка, а потом залили раствором щелока.
Вокруг меня вращался размытый мир, утопающий в пелене едких слез.
Я не понимала, где я, что со мной произошло, и почему во всем теле такое ощущение, будто сначала перемололо жерновами, а потом придавило многотонной плитой.
Сил не было вообще. Каждое движение причиняло нестерпимую боль, но хуже всего было от сосущей тревоги где-то глубоко внутри, в сердце. Словно я забыла о чем-то важном, словно теряла время, прохлаждаясь в мягкой постели, вместо того чтобы…бежать?
Куда бежать, зачем? К кому или от кого?
Я не помнила. В голове туман.
Я попыталась повернуться на бок и застонала, потому что в голове тут же взорвались тысячи ярких вспышек.
– Ванесса! – раздался встревоженный голос.
– Мам? – просипела я. Слезы лились рекой, и я никак не могла с ними справиться.
– Девочка, ты нас так напугала, – на лоб легла родная, прохладная рука, – как ты себя чувствуешь?
– Что произошло?
– А ты не помнишь? Тебе вчера плохо стало, ты в обморок упала.
– Обморок?
Я никогда раньше не отличалась особой чувствительностью и склонностью к театральным оседаниям на пол.