– Зачем тебе это? Она далеко и вряд ли ты когда-нибудь с ней пересечешься.
– Просто скажи имя.
Кириан недовольно поджал губы, но потом все-таки ответил:
– Ария.
– Красивое, – сказала я и, неспешно отойдя к витражному окну, тихо спросила, – Ты ее любишь?
Глава 12.4
– Какая разница, Несс?
Действительно, чего это я… Любая же девушка на моем месте была бы спокойна, сдержана и не задавала бы лишних вопросов. Только бы плечами пожала и все. Подумаешь, узнать, что у мужа, к которому только начало что-то просыпаться, есть другая.
– Никакой, – криво усмехнулась я, радуясь тому, что стояла к нему спиной, и он не видел, как перекосило мою физиономию, – просто желаю знать, что меня ждет в дальнейшем. Я не хочу быть помехой вашему счастью, женой-обузой, от которой муж только и думает, как свинтить к своей любимой женщине – тоже. Если в Саоре меня ждет именно такая судьба, то лучше с этим закончить прямо сейчас. Откажись от меня. Так будет честнее по отношению ко всем. Ты сможешь остаться со своей Арией, а я, возможно, встречу того, кто не будет относиться ко мне, как к заданию государственной важности.
– Так не терпится избавиться от меня?
– Я уже сказала. Не хочу быть обузой, – равнодушно ответила я, чувствуя, как леденеет там, где совсем недавно теплилось что-то странное, незнакомое и в то же время волнительное.
– Ты никому не мешаешь.
– Твоя невеста согласна с этим?
– Она все поймет.
Я прикрыла глаза и покачала головой:
– Какой же ты…
– Какой? – голос раздался совсем рядом. Я и не заметила, как Кир подошел вплотную и остановился прямо за моей спиной.
Захотелось отодвинуться. Не от страха или непринятия, нет. После всего, что я узнала про Саору и Калирию, дракон перестал меня пугать. Но я испытывала дикую потребность защитить сердце, внезапно лишившееся брони из ненависти и злости.
– Бесчувственный, циничный, не считающийся с чужим мнением.
– Продолжай, – почти у самого уха.
Горячая волна прошлась вниз по шее.
– Эгоист.
– Дальше.
– Все, – раздраженно проворчала я.
Чего я распылялась? Все равно без толку. Чтобы я сейчас ни сказала, он останется при своем мнении и сделает так, как нужно ему, как он решил. Все на благо Саоры – остальное не имело значения. Он, не раздумываясь ради этого положит на алтарь и свою жизнь, и мою, и своей неведомой невесты.
– Тогда идем. Я кое-что тебе покажу.
– Я не хочу.
Мне и правда не хотелось с ним никуда идти. Слишком много горечи, чтобы получилось спрятать ее от огненноглазого, слишком много непонятных эмоций, которыми я не готова делиться. Мне надо побыть одной, подумать… но кого волновало, что мне надо?
– Идем.
Я подчинилась и, словно неживая кукла, пошла следом за ним. Спина прямая, глаза сухие, но душа плакала, обливалась горючими слезами и черствела. То измученно сжималась, то надрывно растягивалась и звенела, как струна.