Я оттолкнулась от бортика и села немного ближе к нему, старательно пытаясь лишний раз не прикасаться. Однако и опомниться не успела, как он под водой ухватил меня за щиколотку и рывком притянул к себе. Я оказалась сидящей между ног и прижатой спиной к каменной мужской груди.
– Кир!
– Не дергайся, – он взял с бортика мягкую зеленую мочалку, обмакнул ее в душистый розовый взвар и принялся неспешно вести по моему плечу. Я была неподатлива, как старый ухват, и кажется, даже не дышала, – расслабься.
– Угу.
Как? Как в такой ситуации можно расслабиться, когда я кожей чувствовала размеренные удары мужского сердца, и горячее дыхание на макушке?
Мочалка скользила по моим ключицам, плавно поднималась по шее и опускалась по покрытым мурашками плечам.
– Холодно? – невозмутимо спросил он, будто не понимал в чем дело. Провоцировал.
– Очень. Мне кажется, вода остыла, пора вылезать.
Это была не правда. Вода все-так же парила и приятно согревала, но внутри ширился холод, и в тоже время в ответ на мужские прикосновения разгоралось пламя.
Мысли о том, что у Кириана есть невеста, которую он возможно любит и по которой скучает, сковывали сердце и кричали о том, что все это неправильно. И в тоже время часть меня млела. Именно она заставляла кусать губы и, прикрыв глаза, откинуться на крепкое плечо, когда мочалка с рук переместилась на грудь, и медленно спустилась ниже.
Он мучал меня, нарочито неспешными прикосновениями. Наблюдал за тем, как у меня постепенно отказывало самообладание, и как бесполезной шелухой облетали запреты, которые я сама себе с таким трудом возводила.
В его руках тело оживало и вибрировало, как натянутая струна в ожидании дальнейшей ласки.
Когда острые клыки коснулись моей шеи, я вздрогнула, но он не позволил отстраниться. Прикусил, сильно, и тут же прошелся языком по этому месту, слизывая мою боль.
– Дурею от тебя, – тихий шепот над самым ухом и душа снова разлетелась на осколки, – Ты постоянно сидишь в моих мыслях. Это как наваждение. Настолько сильное, что у меня не получается ему противостоять. Мне хочется видеть тебя, чувствовать.
Его слова, словно яд просачивались в душу. Пульсировали в висках, густой патокой расползались по всему телу.
Зачем он это говорил? Неужели не понимал, что это слишком жестоко. Нельзя так обманывать…нельзя…
– Кириан…
– Не думай ни о чем, Несс. Просто будь со мной. Здесь, сейчас. Остальной мир подождет
Черт с тобой, саорец. Будь, по-твоему.
Я больше не пыталась сопротивляться, превратившись в его руках в податливую мягкую глину, готовую принять любую форму по желанию мастера.
Мне было хорошо, как никогда прежде. Я задыхалась, падала в пропасть и тут же взмывала под самые небеса. Растворялась, рассыпалась на осколки, и будто птица-феникс воскресала из пепла.
Кроме нас в этой комнате никого не было, и я позволила себе думать, что он только мой. Что за его плечами не маячила тень невесты, что часы на стене просто отсчитывали секунды, а не крошили время, оставшееся до появления гонца из Калирии.
Пусть будет так. Это моя маленькая сказка, которую я сама придумала и в которую сама поверила. Путь так. Сейчас моя душа пела, и кто я такая чтобы этому противиться?
О том, что за эту глупую веру придется расплачиваться, я знала с самого начала, но и подумать не могла, что расплата настигнет нас так быстро.
В тот же день, ближе к вечеру, во двор императорского замка въехала серая карета, с белыми шторками на окне.
Я видела ее, потому что в этот момент возвращалась вместе с Кирианом из обеденного зала. Так же я увидела, как заострились мужские скулы, когда он заметил прибывший экипаж.
– Иди в комнату.
– Но, я хотела в библиотеку…
– Иди к себе, Несс, – повторил с нажимом муж, и мне пришлось подчиниться.
Я поднялась на второй этаж, но прежде, чем свернуть в коридор, ведущий к покоям, подошла к окну, и не отодвигая штор, тайком выглянула наружу.