Мне оставалось только наблюдать, как вместо родной дочери какая-то посторонняя девушка, вела родителей к койкам, ласково приговаривая, укладывала их, поправляла одеяла, заботливо поила настойками.
А я даже не могла зайти внутрь и нормально обнять их…
– Как ослабить драконий омут, если я не могу зайти к ним и быть рядом?
– Это надо обсуждать с менталистами. Не со мной, – мягко улыбнулась она, – я всего лишь целитель третьего ранга и мое дело поддерживать их здоровье.
Выполнив свою работу, целительница собрала пустые склянки и ушла, а родители задремали.
– Им надо больше спать, – прошептала она, поравнявшись со мной, – во сне процесс замедляется.
Я измученно кивнула, не в силах отвести взгляда от их бледных лиц.
В этом подземелье в свете тусклых магических сфер, они казались совсем жалкими и беспомощными. Их смирение – убивало. Мама ведь так любила утреннее солнце, а отец мог часами бродить по нашему саду, а теперь они сидели взаперти и даже не мечтали о чем-то ином. Забыли о той жизни, что ее совсем недавно кипела вокруг них. Забыли о том, кто они, что им нравилось…
Я не хотела, чтобы вот так прошли их последние месяцы, а может и дни.
Поэтому сердито стерла слезы, бегущие по щекам, и обернулась к чессе:
– Я вернулась! Отпустите их!
– Не так быстро, Ванесса, – холодно улыбнулась Витони, – ты обещала сотрудничать с нашими дознавателями.
– И я сдержу свое обещание. Отпустите их.
– Отпустим. Сразу, как только ты выполнишь свои обязательства. Так что все зависит от тебя, милая. В твоих же интересах отвечать на вопросы дознавателей четко, быстро и по делу. А в случае промедления помни, ты расходуешь не только свое время, но и их, – она кивнула на моих бедных родителей.
Глава 17.4
– Они ни в чем не виноваты! Это я всех обманула, не сказав про дар, меня и наказывайте. Не их!
– Разве мы с ними это сделали? – жестоко ухмыльнулась она, – Ты прекрасно знаешь, что нет. Мы, наоборот, поддерживали их все это время, пока ты прохлаждалась со своим драконом в Саоре и слушала сказки, которые он лил тебе в уши. Это наши маги потратили уйму времени и сил, чтобы сделать этот контур…
– Его можно перенести в более достойное место. Не в клетке, не под землей.
– Можно, – согласилась Витони, – только кто этим будет заниматься? Добровольцев нет. Хочешь, чтобы князь отдал приказ – сделай так, чтобы мы убедились в твоей пользе. Я доказала, что твои родители у нас, живы, здоровы и поучают все необходимое, теперь твоя очередь. Не разочаруй нас, Тесс, иначе…
– Оставьте девчонку в покое, – прохрипело где-то позади.
Обернувшись, я увидела, магистра Жаниса. Выглядел он откровенно плохо – и без того одутловатое полное лицо отекло, так что глаза превратились в щелочки, борода смялась, и все его небольшое, но грузное тело ходило ходуном.
– О, а вот и наш дорогой саорский гость пришел в себя. Как дела, магистр? Как самочувствие!
Он попытался встать, но не удержался и ничком повалился на пол:
– На твоем месте, я бы так не дрыгалась, – усмехнулась чесса, – переходы в такой плохой физической форме всегда мучительны. Расплата за чревоугодие.
Она открыто издевалась над беспомощным пожилым человеком, а я задыхалась от чувства вины. Из-за меня он сюда угодил! Если бы не увязался за мной, то сидел бы сейчас где-то на травке, медитировал…
Опять все из-за меня! Почему из-за меня всегда страдает кто-то другой?
– Я вам помогу, – я подскочила к его клетке, просунула руки сквозь прутья, – идите сюда…ползите.
Он посмотрел на меня так, что захотело провалиться сквозь землю от стыда, но все-таки подполз, с трудом подтягиваясь на слабых руках. И как только я смогла до него дотянуться, принялась лечить.
– На твоем месте, я бы не тратила свои силы на него.
– Он человек.